Темная комната, из мебели только стол и два стула. На столе пока еще не включенная лампа. У дверей стоит два охранника. Я заметно нервничаю, не нахожу себе места. Полчаса томительного ожидания прерываются скрипом открывающейся двери, на пороге появляется силуэт человека. Он долго стоит там, не двигаясь - кажется, он изучает меня. Спустя минут пять он тяжело вздыхает, закрывает за собой дверь на задвижку и подходит к столу. Теперь я вижу, что в его руке какая-то папка. Человек включает лампу, ее свет слепит мне глаза. Он ложит папку на стол и я смутно вижу, что это мое резюме.

Комок пушистый в гневе страшном,
На Сашку взор посмел поднять
О сочном мясе... хоть вчерашнем
Мечты позорные мечтать

Он помнит дни, когда с рассветом
Встречал голодный мрачный сон...
Забытый Ксюхой, богом, ветром -
Ведь никому не нужен он!

И Сашка смотрит сверху тупо,
Как будто чужда ей тоска
О макаронах, ложке супа,
В котором плавает треска!

Учитывая количество операций, необходимых для нормального функционирования системы, ты принимаешь решение разом разрубить этот Гордиев узел – ввести целую кучу потоков, в каждом из которых будет выполняться свой кусок работы. Все потоки будут стартовать по особо сложному, но гениальному алгоритму, синхронизироваться с помощью блокировок и флагов прогресса, центральный модуль напрочь уходит в сторону от ЮИ и пытается заставить всю эту трисложную махину работать. Проходят дни, за ними недели. На исходе третьего месяца ты готов сдаться, но вдруг, адское пламя дебага и калибровки процессов тухнет и ты видишь свет в конце туннеля. После еще четырех тестов ты почему-то, не можешь найти ни одной ошибки, сбоев больше нет, и ты понимаешь, что настал твой звездный час. Ты запускаешь спид-тест.

Я так люблю тебя! Без памяти люблю
Твою беззубую унылую улыбку,
Фигуру, позабывшую про гибкость,
Стекающую по носу соплю...

Твой детский постаревший интеллект,
Изгиб хребта, изящный и неровный,
То место, что когда-то было бровью
Седых волос распущенный букет.

Люблю смотреть, как ты готовишь суп
Заняв собою все пространство кухни,
Смотреть, как смело ты с годами пухнешь
От сала свинского и деревенских круп.

Продолжение. (Содержание, Глава 19)

Внезапно, самолет сдвинулся с места. Необычайно тихая компания это заметила сразу.
– Вот черт, – Морфеус закусил губу, – не успеем!
– Успеем! – подбодрил мистер Андерсен, хоть сам в этом уверен не был.
А в салоне их ждал еще один сюрприз: в форме стюардессы между кресел вальяжно разгуливала Пифия.
– Пифия? – Морфеус был поражен до глубины души. – Что ты тут делаешь?
Пифия не на шутку испугалась. Затянулась немая сцена, причем надолго, минуты на четыре. За это время самолет успел совершить несколько крутых виражей, из-за которого стюардесс и антитеррористов недоделанных швыряло по сторонам.
– А... А ты что тут делаешь? – растерянно спросила она.

1992 год, Африка или Италия.
Британская археологическая экспедиция под предводительством генерала Смита, отстала от своей туристической группы и заблудилась в песках Сахары. Непереносимая жара днем и лютые морозы ночью погнали их на юг, а следы в песке у них за спиной быстро прятали песчаные бури, наглухо отрезавшие путь домой. Через сорок минут скитаний по пустыне путешественники оказались перед угрозой голодной смерти, у них закончилась вода, пища и мыло. Более того, они почувствовали, что с каждой тысячей метров над уровнем моря, температура воздуха заметно падала. Сверившись с показаниями GPS-навигатора, Смит понял, что они находятся на склоне вулкана Килиманджаро.
В группе Смита намечался раскол, поэтому Смит приказал сделать остановку и осмотреться. Они находились на обширном плато, возможно, что-то напоминавшем своими очертаниями. Чтобы проверить это, Смит сверился с навигатором и обнаружил удивительную вещь - плато было высечено в горе Индейцами в 2000 году д.н.э. То есть, за четыре тысячи лет до того, как там появилась группа Смита. Но больше всего Смита удивило другое - по очертаниям плато напоминало 29 дюймовый TFT-монитор, вероятно, с HDMI выходом. Возбужденный Смит связался с институтом кибернетики и археологии в Лондоне и сообщил о своем великом открытии, на что ему ответили, что они и без него уже это знают.

Продолжение. (Содержание, Глава 18)

За такси платил мистер Андерсен, причем, почему-то, ехать пришлось в аэропорт. С каждой минутой мистер Андерсен все больше и больше утверждался в мысли, что Морфеус – недоумок.
– На самом деле, – сказал Морфеус, – мы – сверсхекретная антитеррористическая организация. И Тринити давно у меня работает.
– Да! – подхватила Тринити, – я – секретный агент. Настолько секретный, что долго сама об этом не знала.
– А у меня, кстати, – подал голос мистер Андерсен, – из-за вас работа накрылась.
– А у меня, – перебил Морфеус, – теперь есть телефон. Хватит, сказал я себе, хватит просить у прохожих телефоны позвонить со своей сим-карточки.
– Ахренеть, – восхитилась Тринити. – В кои-то веки!
– А ты, блин, чего не отвечала на звонки?! – возмутился Морфеус. – Мы думали, что ты в опасности! Где твой телефон?

Продолжение. (Содержание, Глава 17)

Проводив взглядом мистера Андерсена, Шеф пнул мистера Смита под зад.
– Ну? – обернулся тот.
– А теперь хватит придуриваться. Как ты тут оказался? И что ты делал у меня дома, когда у тебя есть свой?
– О, – мечтательно улыбнувшись, сказал Смит, – да я... Вы когда ушли, я потерял сознание.
– Я помню, – кивнул Шеф.
– Ну так вот, – продолжил мистер Смит, – меня привела в сознание ваша жена.
– Стерва! – вдруг гаркнул Шеф.
– Стерва? – удивился мистер Смит. – По-моему, очень милый человечек.
– Ага, разогнался! – завелся Шеф. Да ты же ничего не знаешь!
– Я слушаю.

Продолжение. (Содержание, Глава 16)

Небоскреб стоял там же, где его и построили, что устраивало всех, в том числе и тех, кто его построил. Красивое сорокапятиэтажное здание с антенным шпилем на крыше и красивыми лепными карнизами на первых четырех этажах заслоняло собой парк и светофоры. Таксист остановил машину через дорогу, так чтобы хорошо было видно парадный вход.
– Ну и? – спросил Афанасий.
– Что – и? Будем ждать.
– Ну хорошо.
Ждать пришлось не долго. Через одно из открытых окон на первом этаже на карниз выбрались два идиота – мужчина и женщина. Мужика, на котором был одет дорогой, но почему-то, грязный костюм, сотрудники Афанасий и Иванов не знали. Зато баба! – это была сотрудница лаборатории Маша, которую вчера Афанасий таскал на свидание.
– Вот те на! – удивился Иванов. – Как она быстро пробирается по карьерной лестнице.
– Точнее, по стене, – заметил Афанасий.
– Ага. Она же дура. Удивительно, право слово, из нее же сотрудница лаборатории, как из меня – бегемот.

Продолжение. (Содержание, Глава 15)

Майора в кабинете не оказалось. Проходящие мимо сотрудники удивленно пожимали плечами: «Мы что, мальчики на побегушках? Или мы, может быть, справочное бюро? Ну так а чего вы прицепились? Идите к чертям собачьим, сволочи!»
– Вот куда можно было смыться? Где теперь его искать? – разорялся Афанасий, усаживаясь за стол своего шефа.
– А это что? – Иванов взял фотографию небоскреба из центра города в руки, и с подозрением уставился на нее.
– Ты в курсе, кстати, – вспомнил Афанасий, – что Майор женился?
– Женился?
– Ага.
– Сочувствую.
– Не стоит, – отмахнулся Афанасий. – Майор сказал, что это ненадолго.
– Я тоже так думал, – Иванов злобно щелкнул зубами.

Продолжение. (Содержание, Глава 14)

Первым делом в больнице Афанасий с Ивановым заблудились.
– Замечательно! – рычал Иванов. – Только этого нам не хватало.
– А ты таксиста отпустил?
– Нет. Он сказал, что подождет нас.
– Мой внутренний голос подсказывает, что он – редиска. Будут у нас с ним проблемы, ох, чует мое сердце...
– Да ладно тебе! Нормальный мужик. Ты лучше придумай, как выбираться отсюда будем?
– Не знаю, не знаю. Не полезем же мы на карниз – так никто не делает.
Иванов перевел дыхание. Он уже заметно устал – последний час они безуспешно бродили по коридорам больницы.
– Ой, – вдруг осенило Иванова, – а давай спросим у докторов!
– Они, наверное, уже не станут с нами говорить. После того, как ты охранника подстрелил. Да чем ты лучше Сидорова?
– У меня ментовское удостоверение.

Продолжение. (Содержание, Глава 13)

Сотрудники Иванов и Афанасий, оказавшись в автобусе, уткнулись взглядом каждый в свое окно, и размышляли, как им поступить дальше.
– Ты слышал, – первым оторвался от мыслей Иванов, – полутруп-то, ожил уже. Это он в газету информацию принес.
– И откуда ты это знаешь? – не скрывая злобу, спросил Афанасий.
– А мне та Девушка сказала, которую ты со стула скинул. Ты, кстати, швабру зачем с собой унес?
Афанасий с нескрываемым удивлением посмотрел на швабру в руках, а потом демонстративно пару раз махнул ею по полу, сметая мусор под кресло.
– Вот, значит, чем ты там занимался, – довольно осмотрев плоды своей работы, Афанасий поставил швабру к стенке, и обернулся к Иванову. – Ты, значит, с девочками зажигал?
– Я добывал ценную информацию! Вот если бы не я, то куда бы мы сейчас ехали?
– Да, кстати, куда мы едем?

Продолжение. (Содержание, Глава 12)

Редакция напоминала собственное здание, но им не являлась. «Странно», – думали сотрудники Афанасий и Иванов. – «Да и вообще, сегодня странный день. Это подозрительно».
– Идем? – Иванов нерешительно подтолкнул вперед Афанасия.
– Сам такой, – огрызнулся тот, но, все-таки, дверь открыл и сделал шаг внутрь.
В редакции все спали. Развалившись на стульях и сложив ноги на мониторы, редакция храпела в полном составе. Иванов нерешительно потряс ближайшего журналиста, за что тут же получил в глаз, а журналист так и не проснулся. Афанасий решил на те же грабли не наступать – он пошел в коридор, нашел там швабру, и, пытаясь вытянуть руку как можно дальше, ткнул щеткой в симпатичную девушку, лежащую поперек двух журналистов, причем одна нога у нее каблуком упиралась журналисту в нос.
Девушка не отреагировала. Тогда Афанасий ткнул сильнее. Подумал даже, что если попытки успехом не увенчаются, то просто скинет ее на пол.

Продолжение. (Содержание, Глава 11)

Сотрудница лаборатории Маша улыбнулась на Майора, и тот почувствовал себя мужчиной.
– Ну так, э... – заговорил Майор, – как вас, говорите, зовут?
Маша продолжала улыбаться.
– И все же?
– Как вам сказать... – кокетничала сотрудница лаборатории, – в принципе-то, если быть откровенной и отбросить так ненавидимую прессой ложь, если обратиться к памяти о моем детстве, которое, замете, закончилось совсем недавно...
– Вы со всеми так разговариваете? – Майор уже пожалел, что задал вопрос.
– Как бы не так! – возмутилась сотрудница лаборатории. – Да я, чтобы вы знали, с рождения...
– Как же вас зовут? – сухо переспросил Майор.
– По документам я – Маша. Но вы можете называть меня «Маша».
– А разница?
– В произношении.
– А...

Ты полюбила меня в моск...
А я не сразу и заметил...
Я год оправиться не мог! –
Рыдал, страдал, смеялся, бредил...

А ты любила не спеша,
Частями тела отвлекая...
И, повисая на ушах,
Лапша к прическе прилипала...

Я, как падонаг, ждал любви,
А ты давала только в морду,
И разбивала до крови,
И «Ё-хо-хо» кричала гордо.

Я вытирался об пальто –
На нем мои застыли сопли...
За что? – молился я, – за что?
Но бог моих не слышал воплей...

Продолжение. (Содержание, Глава 10)

Сотрудник органов защиты правопорядка покачивался на стуле, грыз ручку (перо) и радовался жизни. На стене находились часы, отображавшие текущее время.
В кабинет вошла секретарша майора. Сотрудник правоохранительных органов бросил взгляд, адресованный секретарше. Секретарша обратила на это внимание. Именно так она реагировала на похожие действия со стороны людей, не являющихся ею самой. Сотрудник правоохранительных органов продолжил находиться в кабинете. Секретарша майора улыбнулась и положила на стол сотрудника правоохранительных органов отчет, который принесла ему в кабинет.
«Вот», – сказала секретарша майора.
Сотрудник правоохранительных органов прочел отчет и отнесся к отчету критически.
Свое отношение к отчету он в краткой форме (одно слово) изложил секретарше.
Секретарша отреагировала в два раза длиннее:
– Сама знаю, - сказала она.
Внезапно сотрудник правоохранительных органов ничего не сделал. После этого сменил положение с сидячего на стоячее и вышел из кабинета. Секретарша выразила недоумение:
– Вы куда?
– К майору. – Ответил сотрудник правоохранительных органов.

Продолжение. (Содержание, Глава 9)

Зазвонил телефон.
– Кто это? – Спросил мистер Андерсен.
– Это Морфеус, – ответил Шеф секретарши. – Линия прослушивается, так что буду краток: ты придурок.
– Спасибо. Это все?
– Да. Враг недооценил твое значение. Заходи под мост, там тебя будет ждать Тринити.
– Ага, разогнался! – Мистер Андерсен от возмущения аж в трубку плюнул. – Я ее видеть уже не могу.
– Можешь не смотреть. Но в машине тепло и сухо, а на улице дождь.
Мистер Андерсен посмотрел на улицу и увидел дождь. Дождь куда-то шел.
– А он куда? – Заинтригованно спросил мистер Андерсен.
– Откуда я знаю. – Ответил Морфеус, – я же не синоптик.
– Ладно, ждите.

Продолжение. (Содержание, Глава 8)

Охранник от падения на землю потерял память. Но мистер Андерсен этого не знал и поэтому боялся. У него с ноги сорвался ботинок и полетел к земле.
– Как спуститься на землю? – Спросил он секретаршу. – У меня, – сказал он, ботинок слетел.
– Прыгай, – ответила секретарша. – Авось, Шеф тебе это засчитает и не будет с небоскреба на небоскреб заставлять скакать.
Мистер Андерсен спрыгнул и удачно приземлился. Рядом прыгнула секретарша. Мистер Андерсен подобрал ботинок и попытался одеть. Было туговато, а перешнуровывать не хотелось, поэтому он повернулся к секретарше:
– Мне ботинок одеть надо, – сказал он, – ложка есть?
– Нет, Него, в том-то и дело, что ложки нет.

Продолжение. (Содержание, Глава 7)

А в это время мистер Смит тщетно пытался выломать домашнюю дверь мистера Андерсена, но у него ничего не получалось, потому что он ломился не в ту дверь. Та дверь, в которую он ломился, упала, и мистер Смит ворвался в квартиру и побежал на кухню. На кухне мистера Андерсена не было и это огорчило мистера Смита, но он решил, что, раз уж зашел, стоит приготовить себе кофе. Он уже поставил кипятить чайник, но в этот момент на кухню вошел Шеф.
Все замерли. Шеф – потому что испугался. А мистер Смит тоже потому, что испугался.
– Мистер Смит, – спросил Шеф, – а что ты делаешь в моей кухне, когда у тебя есть своя?
Мистер Смит понял, что его подставили. Поэтому он прыгнул в окно, но оно, почему-то, оказалось запертым, поэтому мистер Смит разбил себе нос и почти потерял сознание. Шеф, испугавшись за его здоровье, спросил:
– Кто во всем этом виноват?
– Мистер Андерсен! – Простонал мистер Смит и отключился. Создавалось впечатление, что он робот. Шеф поклялся себе отомстить мистеру Андерсену и побежал в небоскреб.

Продолжение. (Содержание, Глава 6)

Начальник службы спасения застрявших в лифте быстро спас всех, кто застрял в лифте, и этим воспользовался мистер Смит. Он воспользовался тем, что Начальник спасения не знал его в лицо, а Начальник полиции уже его забыл. Мистеру Смиту удалось притвориться репортером и убежать из небоскреба. Он решил отомстить мистеру Андерсену. Он вспомнил, что даже Шеф признал его умение резать людей. Поэтому мистер Смит пошел в больницу. На полпути передумал и решил пойти к мистеру Андерсену домой.

Секретарша шла домой и вспоминала глаза мистера Андерсена.
Мистер Андерсен шел домой и вспоминал глаза Секретарши.
Мистер Смит шел домой к мистеру Андерсену и вспоминал дорогу.
Шеф не шел домой – он сидел в кабинете и вспоминал о том, что пора идти домой. Тогда он вышел из кабинета и закрыл дверь на ключ. Затем Шеф пошел домой.

Звезды смотрели секретарше в глаза, но она этого не замечала. А поскольку показаться, что звезды смотрят в глаза, может только тогда, когда ты сам на них смотришь, секретарше это не казалось. Она была в этом уверена. Но ее это не интересовало. Она почти завершила выполнение своего коварного плана, и это ее радовало и расстраивало одновременно. Радовало – потому что почти закончила, а расстраивало – потому что план был коварный. Она не любила коварных планов, но Шеф... Ее настоящий шеф придумал именно такой!

Продолжение. (Содержание, Глава 5)

Мистер Смит не уважал мистера Андерсена за то, что мистер Андерсен лез не в свои дела, строил из себя несчастного и безбожно врал. Сам мистер Смит всегда говорил только правду, не в свои дела не лез и никогда не забывал о гордости. Поэтому так ничего и не добился. А мистер Андерсен уже успел вываляться под шкафом, завязать крепкую дружбу с Шефом, чуть было не лишился кабинета и получил повышение зарплаты. И мистер Смит решил вести себя так же, как и мистер Андерсен – он испуганно втянул голову в плечи, задрожал и, изобразив смертельный страх на лице, жалобно посмотрел на Шефа в надежде на то, что Шеф его простит и помилует. Но Шеф его не простил и не помиловал, потому что не заметил – ему было все равно, страшно там мистеру Смиту или нет, Шеф был занят изучением ботинок, которые мистер Смит только что вынул из стола Шефа. Случайно вынул.
- Мистер Андерсен, – спросил Шеф, – Это не твои ли ботинки?
- Нет, – ответил мистер Андерсен, – Я свои где-то тут потерял.
- Не верьте ему! – Заявила секретарша, – Это женские ботинки! Мужской вариант.
- Я так и думал, – сказал Шеф и подарил мистеру Андерсену его ботинки. Мистер Андерсен так обрадовался, что у него даже слезы изо рта потекли. Слезы счастья.

Продолжение. (Содержание, Глава 4)

Секретарша не хотела зла мистеру Андерсену – она хотела зла мистеру Смиту, потому что тот послал ее к черту, когда она выключила ему компьютер, но вышло так, что мистер Смит почти ничего не потерял, а у мистера Андерсена чуть не отобрали кабинет, а самого его едва не поселили в коридоре. Мистер Андерсен спасся, совершив побег в лифте, но ему пришлось вернуться, потому что стало интересно, почему Шеф утешает Смита и охранника, а те горько плачут. Во всем была виновата секретарша Шефа.
Кабинет Шефа был заперт, но мистер Андерсен уже знал, как в него попасть в таком случае. Мелькнула мысль, но мистер Андерсен не понял, что это была за мысль. Он решил пробраться в кабинет Шефа из своего кабинета через пролом в стене, который там оставила секретарша.

Вчера вчером специалисты Сколково представили свою первую инновацию в сфере транспорта - трамвай с рулем (ТСР-1). С первого взгляда - трамвай, как трамвай, но если вдуматься, начинаешь понимать, насколько далеко продвинулись ученые с первобытных времен. Во-первых, трамвай может поворачивать в любую сторону, а не только туда, куда укладчики положили рельсы - это дает преимущества движения в пробках: трамвай может выехать на тротуар, а если ситуация совсем тяжелая, то даже развернуться и уехать опять в ДЕПО. Во-вторых, водители трамвая, наконец-то, могут почувствовать себя полноценными - когда в руках руль, чувствуешь себя мужчиной. Забавно будет посмотреть, особенно если вспомнить, что большинство из них - это женщины. В-третьих, чтобы ездить по асфальту, колеса трамвая снабдили камерами, так что в кои-то веки колесо у него может спустить. По мнению профессора Преображенского, вид трамвайного кондуктора с домкратом в руках вызывает чувство глубокого понимания у водителей авто и снижает коэффициент раздраженности на дорогах. Дальше - больше: хоть разработка и обошлась России в пятнадцать триллионов рублей, затраты можно будет легко окупить, выковыряв все рельсы и сдав их на металлолом.

Продолжение. (Содержание, Глава 3)

В это время в кабинете шефа.
Сквозь дырку в стене, оставленную секретаршей на месте розетки, был виден кабинет Мистера Андерсена и его ноги. Ноги шли. Шеф взялся за телефон, но тот не работал. Шеф бросил взгляд на провод питания. Взгляд попал в цель, и от удара на проводе осталась вмятина. Шеф поднял шнур с пола и осмотрелся в поисках розетки, но они обе были выдраны секретаршей, поэтому ему пришлось просунуть вилку в пролом в стене, сквозь который были видны ноги Мистера Андерсена, и попросить того включить ее в свою розетку. Мистер Андерсен с ловкостью профессионала нашел у себя в кабинете вторую розетку и попытался включить телефон Шефа, но у него ничего не получилось. Тогда он вынул оттуда шнур от кондиционера и повторил попытку. На этот раз получилось.

В соавторстве с Григорием Кравцовым (источник: http://www.stihi.ru/2011/02/01/3843 или http://proza.ru/2011/02/02/903)

* * *

- Здравствуйте! Мне посоветовали к вам обратиться. Говорят, что вы знаете ответы на все вопросы.
- Здравствуй! Какие у тебя вопросы? Но скажу сразу, люди преувеличивают. Помнишь, что все лгут?
- Да, я слышал об этом, но все же хочу спросить и надеюсь, что вы мне не будете лгать. Вот скажите, почему для людей так важно на кого похожи их дети? Если смыл жизни в детях, в продолжении жизни на планете Земля, то почему мы не умираем сразу после их рождения или сразу после их восемнадцатилетия или достижения детьми другого возраста?

Продолжение. (Содержание, Глава 2)

Мистер Андерсен забрался в кабинет и врубил компьютер. В этот момент на столе зазвонил телефон.
– Алло? – Осторожно спросил мистер Андерсен.
– Нет. Это Шеф. – Сурово ответили на том конце.
– Я не виноват!
– Ага, значит, уже где-то напакостил... А ну бегом ко мне!
У мистера Андерсена задрожали колени, но он был не трус и не испугался. Дело пахло керосином. Мистер Андерсен положил дело в стол и вышел в коридор. Шефа боялись все. Кроме некоторых.
Мистер Андерсен подошел к кабинету шефа и аккуратно забарабанил по двери ногами.
– Кто там? – страшно подумал Шеф, и мистер Андерсен перестал барабанить, открыл дверь, вошел и застыл. От холода. В кабинете стояло что-то нечто. Оно называлось "шкаф". А рядом сидел Шеф. Его глаза таинственно скрылись за очками. Оба.
– Признавайся!!! – спокойно произнес Шеф и снял ботинки. Мистер Андерсен сразу во всем признался:
– Я не виноват! – сказал он.
Шеф даже ухом не моргнул. Смелый он был человек. Особенно был.

взято здесь: http://www.kompra.com.ua/materials/print/2383

Правая голова Змея Горыныча страдала косоглазием, и, когда говорила, поворачивалась налево, при этом получалось так, что она кричала на ухо средней голове, из-за чего та оглохла и стала даже шепотом орать так громко, что Змей напрочь потерял способности к маскировке. Потому что, во-первых, правая голова, поворачиваясь налево, сверкала на солнце правым глазом, а во-вторых, средняя тут же начинала орать на весь лес: «Да не высовывайся ты, дура!» Из-за этого левая голова совсем свихнулась и стала петь на охоте песни. Теперь дичь сама стала приходить к Змею, но уже не на охоту, а просто послушать. 

Слоник: Слушай, а как ты думаешь, вот если много людей, скажем, тысяча... без подручных средств...
Колезев: Чувствую, сейчас будет очень тупой вопрос. Даже боюсь представить.
Слоник: Смогут ли они отмудохать бегемота?
bash.org.ru

У бегемота очень слабое зрение. Но при таком весе – это уже не его проблемы.
Народная мудрость


*   *   *

Кай посмотрел на озеро и задумчиво почесал зад. Из-под ног выскочил Бремен – сын Кая – и с тихим «Ж-ж-ж» стал носиться по поляне кругами.

Нью-йорк Таймс, 12:20 по гринвичу, первая полоса:
Мировая экономика на грани коллапса! И дальше мелкими буквами - вчера вечером двое неизвестных ограбили макдональдс.
Двое в масках ворвались в ресторан, и угрожая сотрудникам оружием, сожрали всю имевшуюся в наличии картошку, а ту, что не сожрали, рассыпали по полу. Один из грабителей стукнул кулаком по прилавку, сунул гамбургер в кобуру и сказал, что так и было.

Продолжение. Глава 1, Содержание

Штурман поскользнулся в луже молока и грохнулся на пол. Сверху, как мешок с картошкой, упала Старшая стюардесса.
– О-о-о-о-ох... – застонал придавленный Штурман.
Внезапно Старшая стюардесса замерла и навострила слух. Кабину заполнило поспешное чавканье – это Второй пилот пытался спешно доесть свою палку колбасы, но без молока это было не так-то просто. Медленно, словно взвешивая каждый жест, Смелая стюардесса отпустила ворот Капитана и вцепилась во Второго пилота.
– А я все думаю, кто у меня колбасу спер... А это ты, зараза!
Глядя на стюардессу, как кролик на тигра, Второй пилот испуганно вжался в кресло.
Внезапно оказалось, что Робкая стюардесса тайно влюблена во Второго пилота, однако это ничего не изменило, потому что, во-первых, она была Робкой, а во-вторых, влюблена была тайно. Поэтому она только робко вздохнула в уголке.

Капитан уселся в свое кресло, пристегнул ремни и осмотрел экипаж.
– Ну? – спросил он, – как настроение?
Второй пилот попытался быстро проглотить не дожеванный кусок колбасы, но только поперхнулся. Закашлявшись, он перепугано потянулся руками вниз, под кресло, и к большому облегчению, почти сразу нашел там свой пакет молока.
Штурман грустно смотрел, как он большими глотками пьет молоко, где-то сочувствуя, а где-то тихо злорадствуя. «Вот так-то!» – думал Штурман.
– Ну? – снова подал голос Капитан, – так как же настроение?
Штурман моментно отвлекся.
– Настроение нормальное, отношения с Людмилой – так себе, а на погоду я вообще не смотрел.
Капитан удивленно вскинул брови и перевел внимание на второго пилота.
– Ну а ты чего с колбасой? Где ты ее взял?
Штурман подозрительно покосился на второго пилота.
– В буфете он ее взял, – тоном ребенка, который сейчас заложил соседа, он ответил капитану, и злорадно захихикал.
– До взлета? – насторожился Капитан, – с ума сошел?
Второй пилот поставил молоко на пол, где взял, и невозмутимо ответил:
– Я ничего не знаю. Колбаса розовая.
Встрял Штурман:
– Это ничего не меняет! – заявил он.
– А ты чего подгавкиваешь? – возмутился Капитан. Ему только бунта не хватало. – Ты лучше на приборы смотри!